На ошибки и редактуру

[RA1]

Мне нельзя давать "вызовы"
Два маленьких предложения! И че?? Меня опять понесло.
Да, я в курсе, что тут много лишнего - надо будет марать. Но рука пока не поднимается, вот что значит огромный перерыв в "писУтельстве"
да, я в курсе по поводу пафоса. Но это наше все, мы без этого не умеем.
Теоретически относится к "Бесконечной истории"



И полночные звериные крики...
Кто кому враг, кто...
В свирепости этого лживого города?

Спина была жаркой, влажной, противно липкой. Резко отпрянув в сторону, он сел и окончательно проснулся. Голый пол холодил ноги, по коже приятными мурашками бежал сквозняк, по телу разливалась истома. Голова была легкой и звенящей. Пахло сексом и алкоголем.
С наслаждением потянувшись, он приложился к стоящей на столике бутылке и обернулся к спящему рядом мужчине, вспоминая. Глоток за глотком воскрешая в памяти губы, руки, податливость чужого, угловатого тела и поспешные, лихорадочные слова.
Кто-то решил сорваться с крючка, Тан? Заполучив немножко компромата тихо исчезнуть? Укусить руку кормившую тебя, сдать и свалить? Воспользовавшись мной? Вместе со мной? Шерри, шерри… - Тихо рассмеявшись, нагой мужчина наклонился над спящим, разглядывая его и ласково перебирая пряди волос.
Неровная модная стрижка разметалась по подушке, открывая взгляду скулу, кончик носа и сухие тонкие губы. Интересно, ты всегда так спишь? Обняв руками подушку и уткнувшись в нее носом? Обнажив беззащитную шею, позвонки можно пересчитать взглядом. А острые лопатки того и гляди прорвут тонкую, в веснушках, кожу. Красивый. Разворот плеч, мускулистые руки, худощавая мужская фигура под легким покрывалом. Ты красивый.
Слушая размеренное сонное дыхание, ощущая под ладонью пульсацию крови живого, сильного тела, Ри улыбался. Улыбался он и вдыхая влажный, мускусный, мужской запах.
Не тот.
- Ты идиот, Тан. Какой же ты идиот. - Беззвучный шепот потерялся в жгучем поцелуе. Склонившись, Ри припал губами к шее любовника – Ты прав, здесь для меня не место. Здесь для меня такая грязь, но... тем приятней мне в нее упасть. Тебе не стоило мне ничего рассказывать.
Вседозволенность, Сила, Власть, – вот имя моих темных богов. Вот начало и конец моего желания, моей страсти. Ну почему это ты лежишь здесь рядом со мной, сонный, размякший? - Не прекращая целовать, Ри легко прикусил зубами кожу. Неощутимо, не разбудить, прочертил языком влажную дорожку вокруг позвонков - Это я, я, не ты, должен замирать от сладкого ужаса, кружиться в предвкушении, за секунду загораться, остывать и снова загораться. Это я должен покоряться, я! Не ты!! И не тебе меня сгибать. Ты слишком слаб. За это я тебя, наверное, возненавижу. За это я, наверно, буду тебя презирать. За это ты, наверное, и сдохнешь.

Аккуратно поправив простыню на разметавшемся во сне мужчине, Ри бесшумно прошелся по комнате, одеваясь и собирая свои вещи.
На границе подсознания, где-то в сокровенной глубине, настолько глубоко и далеко, что он с ней успел сродниться, жила какая-то сосущая пустота, вечная неудовлетворенность, мысль, облекаемая в слова – больше, сильнее, острее. Ярче.
Не в этот раз.
Не в этот раз, шерри…
Неслышно прикрыв за собой дверь, Ри закурил первую в наступающем сегодня сигарету, приветствуя нарождающийся день строчками какой-то безымянной, ни с того ни с сего всплывшей в памяти, песни:
И перед самым солнечным диском
Пронзительно визжали шакалы,
Словно отчаянно желая лакать кровь
Могущественнейших из богов, павших в битве.
Докурив, достал телефон. Этот номер Ри знал на память
- Площадь Виктории. Соттон-отель. Номер 103. Тан Куантун.
______________________
Моя вина да будет мне вином. Но вкус его отравлен и эта отрава въелась в мою кровь.